Образ Дон Жуана в комедии Ж. Б. Мольера

Более ста вариантов образа Дон Жуана знает мировое искусство. Крупнейшие мастера, гениальные поэты, композиторы, художники участвовали в создании блестящей галереи портретов пылкого, бес­печного испанца, покорителя и соблазнителя женских сердец.

Драматург писал комедию торопливо, чтобы вывести свою труп­пу из состояния временного бездействия. Он увлекался заманчивой перспективой создать широкую картину столь знакомого ему ха­рактера. Мольер первый дал образу широкое реалистическое обоб­щение и некое философское осмысление. Недостаточно видеть в ко­медии Мольера только сатиру на распутство или только сатиру на дворянство.

Значение ее гораздо шире.

Его философские дебаты с хозяином полны значения при всей их комедийности.

Более того, образ Дон Жуана не статичен, он дан в развитии, и это также выводит его за рамки классицистического театра.

Зритель первоначально знакомится с Дон Жуаном по характе­ристике его слуги Сганареля. Он – “величайший злодей”, он – “собака, черт, турок, еретик, не верующий ни в рай, ни в ад”, “оборотень”, “эпикурейская свинья”, “Сарданапал”. В чем же основной порок Дон Жуана? У него самое “непоседливое” на свете сердце; он ветрен, женолюбив, все женщины мира кажутся ему красавицами, каждой он хочет обладать. Но…

Дон Жуан зажег во многих женщинах (донья Эльвира, кресть­янка Шарлотта) пламенную любовь. Им он клялся в вечной верно­сти. Лгал ли он?

Нет. Когда Дон Жуан говорил о любви, он дейст­вительно любил, говорил вполне искренне и сам верил каждому своему слову. Его можно обвинить в ветреном самообольщении, в жестокой беспечности к судьбе другого человека, но отнюдь не в преднамеренном обмане.

Прошли первые восторги, и Дон Жуану уже скучно, его влекут другие цветы, а их так много на белом све­те!

Дон Жуан храбр. Храбрость была всегда благородна. Заслышав в лесу крики, он спешит на помощь пострадавшим, рискуя жизнью ради незнакомого ему человека, подвергшегося нападению разбой­ников.

В первых четырех актах комедии Дон Жуан смел и дерзок, и, что особенно важно, он откровенен. Но с ним произошло необыкно­венное, он вдруг переродился:

Отец в слезах приветствует раскаявшегося блудного сына, в вос­торге и Сганарель. Но перерождение Дон Жуана иного свойства: он решил зло посмеяться над людьми, надеть маску Тартюфа и в ней снискать себе их благоволение.

И Дон Жуан стал святошей – он стал неуязвим. И теперь он поистине мерзок. Честнейший Сганарель смущен преображением хозяина:

Теперь Дон Жуан стал действительно отрицательным лицом и мо­жет и должен быть наказан. Появляется традиционная фигура Ка­менного гостя. Гром и молния обрушиваются на Дон Жуана, раз­верзается земля и поглощает великого грешника.

Но не священ­ным трепетом объяты зрители, устрашенные карой небесной: они смеются весело и беззаботно.

Итак, на кого же писал сатиру Мольер? Думается, что образ Дон Жуана стал своеобразным дополнением к образу Тартюфа, рас­крытием того же образа в ином плане. “Дон Жуан” Мольера вызы­вал и до сих пор вызывает горячие споры. Существуют самые раз­личные толкования мыслей и поступков героя, ибо он сам был про­тиворечив.